Красная книга российской эстрады

Красная книга российской эстрады
Истории песен и романсов

Музыка Аркадия Островского, стихи Льва Ошанина.


           Творческая манера Аркадия Ильича Островского предполагала первоначальное создание музыки, а когда она удавалась начинался поиск стихов. Лев Ошанин и Аркадий Островский Так было и в этот раз. Композитор пригласил к своему роялю многолетнего друга поэта Льва Ивановича Ошанина и показал ему оригинальную и очень простую мелодию...
           Далее рассказ об этой песне и о всём цикле основан на воспоминаниях Л.И.Ошанина (курсив).
           "Сначала казалось, что это где-то на зимовке, в противовес вьюге и всему суровому миру, неотвязное лирическое воспоминание. Нужен был только припев, совсем другой, — суровый и глубокий, придавший бы всей песне характер взрослый, романтический. Но вот появился припев. И оказался совсем другим —легким-легким и юным-юным.
           И сразу выяснилось, что это совсем иная песня. Даже не песня, а песенка. О чем? О том, что происходит каждый день рядом — у нас во дворе, о простом и маленьком чуде — первой любви, когда человек еще сам не понимает, что с ним случилось, а он уже стал лучше, богаче, сильнее..."

           В апреле 1962 года песня прозвучала в радиопередаче "Доброе утро" в исполнении Иосифа Кобзона. Кобзон не был её первым исполнителем, до него в концертах "А у нас во дворе" пели Владимир Дёмин и Анатолий Сумский, но именно после исполнения Кобзона песня получила самое широкое признание.
А у нас во дворе есть девчонка одна,
Между шумных подруг неприметна она,
Никому из ребят неприметна она

Я гляжу ей вслед
Ничего в ней нет.
А я всё гляжу,
Глаз не отвожу

Есть дружок у меня, я с ним с детства знаком,
Но о ней я молчу даже с лучшим дружком,
Почему-то молчу даже с лучшим дружком.

Не боюсь я, ребята, ни ночи, ни дня,
Ни крутых кулаков, ни воды, ни огня,
А при ней словно вдруг подменяют меня.

Вот опять вечерком я стою у ворот,
Она мимо из булочной с булкой идёт.
Я стою и молчу, и обида берёт.

Или утром стучит каблучками она, —
Обо всём позабыв, я слежу из окна
И не знаю, зачем мне она так нужна

Я гляжу ей вслед
Ничего в ней нет.
А я все гляжу,
Глаз не отвожу




Полный формат - клик
mp3:

Иосиф Кобзон
Индонезийские студенты
Владимир Попков
Вадим Тихонов


           "Первая же передача вызвала множество писем: письма требовали повторения песни, рассказа — как и почему она появилась, наконец, продолжения. Несколько месяцев работники радио повторяли песню, отвечали корреспондентам. Наконец они не выдержали натиска и заявили, что мы с Островским должны взять огонь на себя, — радиослушатели все упорнее настаивают на том, чтобы было написано продолжение этой простой истории.
           Это было странно. Пожалуй, впервые. Мы задумались — почему так? У нас часто поругивают нашу молодежь за то, что она любит песни "с душком", "с гнильцой", легко подхватывают тот мутноватый сексуальный поток "шлягеров", которые идут к нам с Запада, а в последние годы широко изготавливаются и у нас. Это был совсем другой случай. Песенка наша была о самом чистом, о самом незавершенном чувстве. Оказывается, молодежь с радостью подхватывает такое. Оказывается, это и сегодня её волнует, как волновало всегда. Может быть, мы мало думаем о настоящих духовных запросах юности?
           Делать нечего — пришлось нам писать продолжение истории. И вот в ноябре 1962 года прозвучала в "Добром утре" вторая песенка из цикла "И опять во дворе"...





Гы не грусти, может быть, ещё встретимся, —
Я от тебя не сбегу никуда.
Сколько в пути ни пробуду я месяцев,
А возвращусь хоть на вечер сюда

И опять во дворе
Нам пластинка поёт
И проститься с тобой
Всё никак не дает.

Не отнимай свою руку, пожалуйста...
Как бы судьба ни сложилась для нас, —
Завтра забудь меня, маме пожалуйся,
А поцелуй на прощанье хоть раз.

В туфлях на гвоздиках, в тоненьком свитере,
Глупая, всё тебя мучит одно —
Как бы подружки тебя не увидели
Да старики, что стучат в домино.

Губы не прячь и вокруг не поглядывай.
Ты уж как хочешь, а мне по душе
Помнить квартиру сто двадцать девятую,
Твой огонёк на шестом этаже.

И опять во дворе
Нам пластинка поёт
И проститься с тобой
Все никак не даёт.
Полный формат - клик
mp3:

Иосиф Кобзон
Виктор Беседин
Владимир Попков


       Песенка эта писалась в нашем Доме творчества, Малеевке, где мы жили в ту пору оба с Островским. Вся солнечная, лучистая, как ни смешно, эта песенка создавалась в ту пору, когда Островский был после тяжелой болезни, а мне в ближайшие дни предстояла сложная операция. Надо сказать, что, работая над ней и написав её одну, мы перепробовали множество самых разных музыкальных и поэтических вариантов, которые иногда были уже совсем готовыми песнями. Но все это так и осталось вариантами...
       Прозвучала эта песенка, когда я лёг в клинику Б.В.Петровского на операцию. И было грустно и смешно: в тяжёлые для меня минуты сесгры и больные бегали ко мне и просили слова этой песни.
       Песня вызвала такую же реакцию, как и первая. Опять вопросы — почему они написана, просьба познакомить с нашими героями. И снова решительные требования продолжения нашей истории.
       Нам казалось, что продолжать, собственно, нечего. Но поток писем был слишком велик. Получилось что-то совершенно новое, никогда ещё в истории не было таких песен с продолжением. На этот раз особенно активными были девушки. Казалось бы, о них так высоко и тепло было сказано, а они обиделись: "Он поёт о своей любви, а она, что же, права голоса не имеет?"
       Нам захотелось написать девичий ответ на первые две песни. Захотелось, но было очень боязно, — даже в романах обычно бьюает так, что первая книга удается, вторая читается из любви к первой, а третья вообще ни в какие ворота не лезет... Нередко что-то в этом роде получается и с кинофильмами. Есть даже такое ходячее: первая серия — первый сорт, вторая серия — второй сорт, третья серия ...
       И всё-таки нам пришлось написать третью песню. Она прозвучала в "Добром утре" в марте 1963 года
в исполнении Майи Кристалинской.




Ты глядел на меня, ты искал меня всюду
Я, бывало, бегу,
ото всех твои взгляды храня
А теперь тебя нет, тебя нет почему-то,
Я хочу, чтоб ты был,
чтобы так же глядел на меня

А за окном то дождь, то снег,
И спать пора, и никак не уснуть
Всё тот же двор, всё тот же смех
И лишь тебя не хватает чуть-чуть

Я иду без тебя переулком знакомым
Я спешу не с тобой,
не с тобой, а с Наташкой в кино
А тебе шлют привет окна тихого дома
Да ещё старики,
что всё так же стучат в домино

Во дворе дотемна крутят ту же пластинку
Ты сказал, что придёшь,
хоть на вечер вернёшься сюда
Вечер мне ни к чему, вечер мал, как песчинка
Я тебя подожду,
только ты приходи навсегда.

А за окном то дождь, то снег,
И спать пора, и никак не уснуть
Всё тот же двор, всё тот же смех
И лишь тебя не хватает чуть-чуть

Полный формат - клик
mp3:

Майя Кристалинская
Татьяна Мелёхина
Тамара Миансарова
Валентина Толкунова


           "Была даже минута, когда мы написали четвертую песню. Это была песня-письмо из далёкого края, письмо юноши, становящегося взрослым. Эта песня прозвучала по радио один раз и тоже вызвала письма и просьбы ее повторить. Но мы с Островским тихо-тихо отобрали её у радио и сунули обратно в письменный стол.
           Почему? Причина была такая. Выяснилось, что мы с Островским совершенно по-разному её трактуем. Ему казалось, что один куплет в песне лишний. А мне думалось, что этот куплет самый важный. Значит, что-то ещё не сложилось. Я не могу сказать, что она хуже трёх первых, но если мы засомневались в ней, то ещё неизвестно, имеет ли она право на существование."


           Думается, здесь Лев Иванович не совсем искреннен. Песня была, пел Иосиф Кобзон и не только на радио. И какое имеет значение, что "по-разному её трактовали" авторы, коль она была уже в готовом варианте и, действительно, "не хуже трёх первых"? К тому же, песни были не сами по себе, а составляющими повествования и вырванный из хроники взаимоотношений героев трёхлетний период разрушил стройность и простоту изложения цикла.
           Запись этой песни удалось найти и судить о её качестве и актуальности для цикла могут слушатели:


mp3 Письмо из далека Иосиф Кобзон

    Здесь леса и горы вокруг,
    Каждый третий парень - мой друг
    Для тебя в течение дня
    Просто нет минут у меня...

    Ночью мне немножко тревожно
    И сна почему-то нет.
    Ночью жалко, что невозможно
    Увидеть в окне твоей лампочки свет.

           Можно предположить, что песню запретили из-за отсутствия бодрости и радости, которые должны сопровождать советскую молодёжь при службе в армии или на комсомольских стройках, где оказался герой цикла. Вариант вынужденного отсутствия героя в других местах по тем временам в песнях не вероятен. Лев Иванович всегда был лоялен к властям и строю, потому, возможно, в таком запрете признаваться не хотел. Иосиф Давыдович на вопросы о четвёртой песне отвечал или, что её не было, или, что это "Доверчивая песня", которая, хотя и тех же авторов, но стилистически явно вне цикла.

           "18 сентября 1966 года всё-таки по радио в "Добром утре" прозвучала как бы четвёртая песня из этого цикла. Это совсем другая песня — не та, о которой я только что рассказывал.
           Всё это время и мне и Островскому продолжали задавать вопросы — что происходит с нашими героями, где они сейчас, как они себя чувствуют? В песне, которая называется "Спустя три года", мы написали о возвращении нашего героя."






Вот снова этот двор,
Мой добрый старый дом.
Я с тех счастливых пор
Три года не был в нём.
На милом этаже
Квадратики огня,
Теперь они уже
Горят не для меня.

Здесь всё иное вдруг –
И дождь иной и снег,
Другой пластинки звук,
Другой девчонки смех…
Стучат давным-давно
Иные каблучки.
И лишь за домино
Всё те же старики.

Вот переулок мой,
А нет ответных глаз.
Вернулся я домой,
А ты не дождалась.
У этих вот ворот
Шаги твои стерёг…
Где он теперь мелькнёт,
Твой тонкий свитерок?
Твой тонкий свитерок?
Полный формат - клик
mp3:

Иосиф Кобзон


           "Эта песня, видимо, удивила многих и вызвала самые разнообразные письма. Одни просто просили её повторить, другие возмущались, как смела она его не дождаться. Некоторые писали, что с ними было точь-в-точь такое и поэтому они вдвойне нам благодарны. Но все требовали девичьего ответа, конца истории, все хотели знать, где она, что с ней стало, почему она не дождалась.
    Мы очень долго думали с Аркадием Ильичом Островским над последней песней нашего цикла. И я даже уже написал было слова, в которых девушка прощалась со своей детской любовью, хотя и говорила, что она навсегда будет для неё святой:

           Бывало, в дождь, бывало, в снег
           Тебя встречала я, мой первый человек.
           Но час настал такой любви,
           Что детства смолкшего обратно не зови.

           Но это оказалось неправдивым. Большинство наших слушателей верно почувствовали, что мы хотели "написать влюбленность, а показали любовь".
           И последняя песня, конечно же, не стала песней прощания. Не стала она и банальной мещанской концовкой. Девушка действительно уехала, "как и парень", но "всё сбылось, и не сбылось."
           Так неожиданно для нас самих получилась эта сюита, или поэма из пяти песен.


Детство ушло вдаль.
Детства чуть-чуть жаль.
Помню сердец стук,
И смелость глаз, и робость рук...

И всё сбылось,
И не сбылось,
Венком сомнений и надежд переплелось.
И счастья нет,
И счастье ждёт
У наших старых, наших маленьких ворот.

Если б тебе знать,
Как нелегко ждать.
Ты б не терял дня,
Догнал меня, вернул меня

Слушай шагов звук,
Двери входной стук,
Голос встречай мой —
Спешу к тебе, спешу домой.

И всё сбылось
И не сбылось,
Венком сомнений и надежд переплелось.
И счастья нет,
И счастье ждёт
У наших старых, наших маленьких ворот.




Полный формат - клик
mp3:

Майя Кристалинская
Валентина Толкунова

    При подготовки этой страницы использованы материалы книги Л.И.Ошанина "Песни разных лет". Музыка. 1990.